У каждого из нас есть что-то, что нам в жизни церковной дается легко, а есть иные вещи, которые даются, напротив, очень и очень трудно. Это зависит от индивидуальных человеческих особенностей. Одному легко быть сдержанным в словах, потому что он молчун, но совершенно, допустим, не удается поститься, поскольку он очень любит вкусно поесть. Есть люди, которым нетрудно помогать другим, потому что они общительны и трудолюбивы, – но они уходят в эту деятельность с головой, так что и на молитву времени не остается. И человек готов ночи не спать, готов какие угодно поручения выполнять, лишь бы не молиться – «не успевать» читать правило, Священное Писание, Псалтирь. А нужно просто всё это остановить и признаться себе: я много всего делаю, но что-то со мной не так – настолько, что мне трудно пятнадцать, двадцать, тридцать минут побыть в тишине наедине с Богом. И сразу же, не откладывая, начать этим трудным в себе заниматься, себя преодолевать.
Или обратный пример: человек не любит трудиться, и он готов промолиться сутки напролет, лишь бы палец о палец не ударить. И можно найти этому массу «благочестивых» оправданий, но суть останется прежней: в том, что дается нам труднее всего, и заключается наша болезнь. И если мы будем бежать от самой трудной работы, то никогда с мертвой точки не сдвинемся и, скорее всего, даже будем обращаться вспять.
Игумен Нектарий (Морозов)
